Последнее слово. Книга первая. Людмила Гулян
подъехал к сжавшейся в трясущийся комочек девочке; спешившись, бережно подхватил истерически всхлипывающегося ребенка и вновь поднялся в седло. Тем временем постепенно приходивший в себя солдат перевернулся на живот; покачиваясь и постанывая, кое-как поднялся на ноги, одной рукой упираясь в землю, а другой держась за голову. Усилия его, впрочем, оказались напрасными: подоспевший Лэнгли, вынув ногу из стремени, сильным толчком в грудь опрокинул его наземь. Злобно зарычав, солдат было схватился за рукоятку меча, но, почувствовав холодное острие упершегося ему в шею копья, замер.
– Чем вы тут занимаетесь? – прошипел Лэнгли с высоты седла.
Солдат шумно сглотнул, чувствуя, как под яростно сверкающими в разрезе шлема серыми глазами верхового кровь стынет в жилах. Лучи солнца отразились на золотых шпорах нависавшего над ним всадника, и злоба его мгновенно сменилась парализующим страхом: осмелившегося поднять руку на рыцаря ожидала смертная казнь.
– Отвечай! – Лэнгли надавил сильнее.
Солдат, дернувшись от боли, ухватился за копье обеими руками.
– У них почти ничего нет, – просипел он. – Девочек можно забрать в крепость в качестве бесплатных шлюх.
Лэнгли выбранился; боясь не справиться с охватившим его диким желанием прикончить негодяя, отвел от него копье. Де Манс соскочил с лошади; наклонившись, уперся коленом в грудь солдата; одним ударом сбив с его головы шлем, железной хваткой вцепился ему в горло. Не ожидавший подобного оборота воин сдавленно охнул; выкатив глаза, задергался в безуспешных попытках высвободиться – лицо его от удушья быстро наливалось кровью. Сильно встряхнув его, де Манс коротко осведомился:
– Это ты сам до такого додумался?
– Нет! – с трудом прохрипел тот. – Нам приказали!
Грубым толчком сквайр отпихнул солдата от себя. Оказавшись на свободе, тот вскочил на ноги и, выхватив из ножен меч, с бранью на устах кинулся на обидчика. Недолго думая, Лэнгли пришпорил вороного – солдат едва успел увернуться от копыт несущегося на него громадного, злобно фыркающего ломбардца. Одной рукой крепко прижимая к себе рыдающую взахлеб девчушку, Деверо мчался за ним.
У крошечной церкви в неподвижном величии застыл верховой рыцарь – один из наемников-фламандцев, которых недавно Лэнгли привел в Аберистуит. Восседая на рослом, черной масти бельгийском жеребце, он с невозмутимым, флегматичным хладнокровием взирал на происходящее вокруг; солнце ослепительно отражалось на отполированной броне его внушительной фигуры. Заслышав дробный перестук копыт, фламандец обернулся; привстав в стременах, инстинктивно схватился за меч – и тут же расслабился, признав своих.
– Милорд, – он кивнул Лэнгли, вновь опускаясь в седло.
– Кто здесь за старшего? – едва сдерживая себя, спросил Лэнгли.
– Де Форд, – фламандец небрежно махнул закованной в кольчужную рукавицу ладонью в сторону протекавшего неподалеку ручья: на противоположном